Теперь, вижу, мало кто помнит как появилась кличка Брамс, а дело было так.
Впервые этой клички удостоился директор Побоков (имени и отчества не помню, см. фото выпуска 1971 г.), который правил школой перед Гуровым. Если пользоваться терминологией Аркадия Трунина, то это был милейший человек и к классической музыке относился совершенно нормально, а к той музыке, которая звучала на школьных вечерах (Битлы, Ролинги, недавно возникшие Омега, Илеш, Метро и др.) относился с недопониманием. И вот, однажды, то ли на уроке, то ли на классном собрании говорит примерно так:
-- Ну что вы слушаете? Что это за музыка? Слушайте лучше классику. Баха, Моцарта, Бетховена.
И, видимо, желая расширить кругозор и приобщить учеников к классической музыке, добавил:
-- А музыку Брамса вы когда-нибудь слушали?
Тот, кто специально музыке не учился, может быть, про Моцарта и Бетховена что-то слышал, но уж про Брамса – точно ничего, не говоря уже о его музыке. А поскольку слово звучало коротко, хлёстко и сочно, то оно сразу прилипло в качестве клички к этому директору. По началу кличка эта не носила отрицательного заряда и применялась вполне безобидно:
-- У вас кто историю ведёт?
-- Брамс.
Ну, Брамс и Брамс, и у других учителей были клички.
Всё изменилось с появлением Гурова. По началу его называли Брамс Второй, но потом для сокращения перешли на более привычную кличку, и она приобрела отрицательный заряд. Вплоть до того, что появилась поговорка «Брамс-- дурак», а ещё позже «Долой Брамса!». Потом говорили, что все директора носили эту кличку, но, видимо тот отрицательный смысл она уже утратила.
А гонения за несоблюдение школьной формы действительно были. Доставали даже «малолеток». А в старших классах было покруче. Определили, сколько максимально сантиметров выше колена должны быть юбки у девочек, а после того как меры убеждения воздействия не возымели, устроили проверку с линейкой у входа в школу. Но тут, надо заметить, Гуров переусердствовал, т.к. папы у некоторых девочек имели определённое влияние и Брамса поставили на место. Дело замяли, и школьную форму продолжали блюсти уже с меньшим рвением.
В конце концов, Брамс всех так достал, что появилась поговорка «Брамс--дурак». Особое удовольствие нам доставляло то обстоятельство, что мы иногда могли прокричать это хором и громогласно. Перед началом футбольных матчей между классами или другими командами, когда мы выстраивались в центре поля друг напротив друга и должны были поприветствовать «Физкульт--ура!», то вместо этого выкрикивали «Брамс -- дурак!». Со стороны отличить было почти невозможно, также как на параде в Москве невозможно разобрать каждое слово в приветствии «Здравия желаю, товарищ Маршал Советского Союза!», но для нас и других посвящённых, удовольствие было неописуемое и масса восторга.
Дело дошло до того, что на Брамса нарисовали карикатуру и повесили вместо стенгазеты под стекло рядом с расписанием. Сделано это было во время урока и на перемене все обнаружили потрясающей работы художественное полотно. Сюжет заключался в том, что черти за грехи жарили Брамса в аду на сковородке, причём, где именно находится Брамс, было подписано и чётко указано. Рисунок был выполнен в карандаше на большом листе ватмана и, между прочим, весьма талантливо и художественно. Покрасовался этот шедевр недолго, но почти все успели сбежаться и полюбоваться. Самое интересное то, что дело приняло необычный оборот. Учителя видимо не знали или делали вид, что не знали, что кличка Брамс перекинулась на Гурова и преподнесли дело так, что карикатура написана на Побокова, т.е. несуществующего директора. Художников всё-таки выловили и заставили сознаться (уже не помню, кто это был). Сильно наказывать было как бы не за что, т.к. потерпевшего не было. Поэтому, в назидание и чтобы не дать пропасть талантам их пытались заставить вести школьную стенгазету. Ничего из этого, конечно не вышло, и дело пришлось замять, не давать же ему обратный ход.

Леонид Шуваев 1972 год выпуск.