Сергей Никешин 1970 Секешфехервар

1. После выпускного мы из Секеша взяли автобус и оба 10-х поехали в Будапешт встречать рассвет на горе Геллерт. Разбрелись с девчонками по горке... А утром все поехали назад, а мне надо было на вокзал и в Москву. Пожал всем в автобусе руки, и больше, считай, почти никого не видел. Осталось фото на площади Королей. Такой молодой и красивый (сейчас просто красивый - шутка). Сегодня, наверное, многое бы отдал за то, чтобы снова, все, в автобусе… Такая вот история №1.

2. История №2 Была у нас в интернате такая забава. Чтобы самоподготовку сорвать. Берешь монету 10 филлеров, выворачиваешь лампочку из патрона, кидаешь в патрон монету, заворачиваешь, все. Заходит воспиталка, включает свет... КЗ... Пока найдут, а лампочек в классе несколько, света нет. Все довольны. Потом усовершенствовали - в пробку еще и пороха добавили. Щиток разнесло в коридоре, электрики день провода разбирали. На этом пришлось закончить.

3. История №3 Интернат наш был устроен так. На 1-м этаже столовая и т.п., на 2-м жили мальчики, на 3-м девочки. Ночные воспиталки строго следили, чтобы никаких "в гости". А на крышу выходила дверь (ее, кстати, на фото интерната видно), вот мы на крышу по ночам и лазили - интересно было за 3-м этажом подглядывать. Окна эти и сейчас покажу. Но потом нас вычислили, а скорее всего кто-то проболтался, и сменили замки. Девчонки наши такие красивые были. Где они сейчас, как, с кем?

4. История №4 – «про дедовщину». Всех новеньких в интернате "прописывали". Процедура называлась "отпустить тапочки", т.е. тебе после отбоя тебе по пятой точке лупили тапочкой все остальные в палате. Количество тапочек определялось годами в ЮГВ. Т.е.1-5. В случае категорических возражений легко прикладывали по 1 разу. Гуманно проходило. Мы с товарищем прошли по льготному тарифу. Я бы сейчас не отказался повторить, только в том же составе. Эй, пацаны! …

5. История №5 - "про марки". В какой-то момент в 7 классе все начали собирать марки. За ними надо было идти "в самоволку" в магазин в город, туда нас вообще не выпускали. Но самые классные марки были "у Бабки". Старая бабулька продавала их у себя на дому. Было священнодейство - старые альбомы, картины вокруг... Кто первый пробил туда дорогу уж и не вспомнить, но ходили все. Общались просто - она сразу альбомы достает, а ты пальцем тычешь. А дальше типа "кэтту форинт**. Я и сейчас помню, как идти. И марки, большинство, сохранились.

6. История №6 – «про уборку». Убирались мы в палате по-очереди. Подмести, потом пыль протереть, потом паркет щетками натереть. По-поводу пыли было соревнование – кто найдет (белым платком!) тому приз – компот отдают. Куда только этим платком не залезали ! А как-то бросались тряпкой – последний, в кого попадет, дежурит. Так носились друг за другом полдня вокруг интерната. В тот день не убирались. Вот с тех пор у меня пунктик – не люблю бардак.

7. История №7 – «про физкультуру». Классы в школе отапливались печками. И была у нас еще такая забава – патроны в печку бросать. Особенно хорошо это получалось, когда соседний класс на физкультуре. Звенит звонок на перемену, их еще нет, мы им в печку патроны, и вон из класса. Они заходят, штаны снимают, ну и начинается – из печки очереди, дверь дрожит, зола летит, народ на полу лежит... Потом попривыкли и на патроны от мелкашки вообще не реагировали. От пистолета слабо, а от пулемета приходилось, на всякий случай, за партой прятаться. Сейчас в это трудно поверить.

8. История №8 – «как к Людмиле ходили». Однажды в 10-м наша классная, Людмила Николаевна, заболела и попала в госпиталь. И решили мы всем классом её навестить. Естественно, сорвавшись с уроков. Дискуссия была, но короткой. На улице весна. Я думаю, тот выход классом все помнят до сих пор. Людмила, кажется, сразу поправилась. Потом было школьное собрание, разбор полетов, и некоторых заставили покаяться. Но мальчишки – никто. Уважали мы ее крепко. Сейчас Людмила на пенсии, живет в Кингисеппе, от встреч отказывается принципиально – «Хочу, чтобы всегда помнили меня той, молодой».

9. История №9 «про котлету». Автобусы привозили нас из дома в интернат в понедельник утром. Как-то раз, в 7-м классе, мы задержались, уже уроки идут, в столовой нам завтрак лежит. Уж и не помню из-за чего, но начали друг в друга бросать чем не попадя. В меня Юрка Ш. заехал буханкой хлеба и выскочил за дверь. Я взял котлету, приготовился, дверь открывается, бросок пошел… В дверь входит воспиталка, Полина. Ну, ей точно в лоб, котлетой. Она потом даже не могла вспомнить, кто это ей так. Никто никого не сдал. Всех наказали. Вечером убирали и мыли столовую и весь 1-ый этаж. Стыдно до сих пор. А как извиниться?
** - два форинта (венг.)

История №10 «про газы». Как-то в 9-ом притащили мы из гарнизона коробочку хлорпикрина (читай, слезоточивый газ). Рассыпали в классе. Сначала ничего, на следующем уроке защипало глаза, потом слезы у училки по географии. Нам уже интересно. Прошла команда «Помыть класс». Лучше бы этого не делали – по коридору вообще нельзя стало пройти. Уроки продолжились во дворе – доска на заборе, мы сидим на траве, солнышко, красота. А в школе паника, всем интересно. Вызвали из гарнизона химиков, ну те сразу все поняли, обработали. Никого не нашли. А сейчас думаю, может, и не хотели?

История №11 "про память". После всех переездов сохранился у меня от школы только дневник за 10-й класс. А как бы хотелось увидеть что-нибудь за 1-ый! И уже у детей я стал втихаря припрятывать их тетрадки, дневники. От деда сохранил пару писем. Там он своим почерком (никакой грамматики) пишет про деревенское житье-бытье. А вот от родителей (поздно спохватился, казалось, они будут всегда) писем не осталось – ремонты, уборки. Все вытеснил телефон. А у мамы такой почерк был - учительский. А что останется от нас? SMS-ки на чипах? Файлы на сервере шрифтом «Arial Regular 11»? Друзья, не забывайте писать ручками.

12. История №12 "про запалы". Как-то Вовка П. привез в интернат запалы – нашли на полигоне. Дело знакомое - кнопка, золотинка от конфеты, удар в подоконник и бросок за окно. 1..2.. .. Ба-бах. Ну и пошло. Канонада. Война. Через час приехала полиция и стало ясно, что начнут искать. Мы все это в портфель и спрятали на крыше, в вентиляционных шахтах, забитых гравием. Потом достали, но даже через полгода я их там еще находил. Думаю поискать – и сейчас найдешь. Через много лет уже у сына Володи П. (товарища подполковника), ученика, тот же возраст, в ладони рванул точно такой же запал, сильно повредив пальцы. Такая вот случилась связь отцов и детей.

13. История №13 " Про демократию в школе". Как-то так повелось, то ли из-за того, что учителя к нам попадали из Союза «продвинутые», то ли из-за того, что учились мы «за границей», но была в школе демократия, невиданная для Союза той поры. Сделав досрочно контрольную, можно было выйти из класса. Можно было принести в класс на урок сифон и попивать водичку время от времени. Совет класса решал вопросы расписаний, переносил уроки и контрольные, готовил вечера и культурные мероприятия с мадьярами из соседней гимназии. Совет школы отменил домашние задания для выпускных10-х классов («им надо готовиться в институты»), после чего начали ныть и 8-ые классы (они тоже выпускные…). На вольнице той поры мы и выросли. И искренне удивлялись, что может быть по-другому.

14. История №14 " про тетрадки". В 10-м классе наша классная Людмила Николаевна, математичка, вдруг предложила мне с приятелем, Валеркой Д. (будущий подводник, прослужил от .. и до…), проверить тетрадки младших 5-6-7 классов. Очень ответственно. Очень затягивает. Ну и втянулись мы в это дело. И Людмиле по вечерам не скучно (жила она одна), и нам «в кайф. Со временем младшие это прознали, даже почерк стали наш различать, и начали преследовать на переменах, типа «А что ты мне поставил?» Проблема в том, что никого из них мы в лицо не знали, в лучшем случае по фамилиям.». Ставили все, от 2 до 5. А вот ответственность эту, за свою оценку чужой работы, хорошо запомнил.

15. История №15 " про майских жуков". В начале мая, каждый год, под окнами интерната, в парке, начиналась охота на майских жуков. Участвовали все. Жуков вокруг фонарей летало много, за каждым носилось по паре неугомонных учеников, вокруг веселье и суета. А за кругом света от фонаря ночь и звезды. Как сейчас помню - море звезд, и запах цветущих акаций и цветов. А потом жуков этих подбрасывали ночью девчонкам в палаты. А днем выпускали из коробок на уроках. С тех пор как весна, всегда ищу майских жуков. И не нахожу. И становится грустно, словно что-то потеряно навсегда.

16. История №16 «Про прыжки через подушки». С некоторых пор завелся у нас в интернате оригинальный вид спорта – прыжки через спинку кровати, на которой укладывались друг на друга (кто больше) подушки. Разгонялись из коридора, и «рыбкой» вперед. Тут не так все просто: сильно разгонишься – врежешься в противоположную спинку кровати головой, слабо – подушки зацепишь. Прыгали до дури. Кровати (серые, армейские, металлические, с пружинами) скрипели и дрожали. 3-4 подушки в высоту брали легко. Были и свои чемпионы. Не помню, чтобы были травмы. Вообще мы всегда могли сами себя чем-то занять. Без денег, и без ущерба для окружающих. Сейчас с молодежью по-другому. И ничего тут не поделаешь.

17. История №17 «5-1-5». Сколько себя помню, учеба всегда давалась легко. Учить наизусть всякую ерунду не в счет – времени никогда не хватало. Ну и учителям спасибо – многие практиковали индивидуальный подход, когда каждому ученику персонально выдавались некие карточки с заданиями на урок, по сложности ориентированные именно на него. Это потом уже я узнал, что мне подсовывали задачки из вступительных экзаменов в ВУЗы. Так и шли «5» в журнале по программе. Но, бывало, договаривались не отвечать, и тогда появлялись «1». Это в порядке воспитания. Смотрю сейчас в дневнике – «4, 5, 1, 5,…». И в итоге «5». За знания. А вот когда стали учиться мои дети, я перестал понимать – когда, что, и за что им ставят. Бардак этот продолжается до сих пор.

18. История №18 «Бамби, кифли, фогляльд». Большим наслаждением в школе было на перемене забежать в буфет и купить лимонадика в бутылочке с откидывающейся крышкой – «бамби». Название запоминалось быстро. И «кифли» - булочка своеобразная. Я их до сих пор так и называю. В городе продавалось мороженое, долго мучался с названием – «фогляльд». Разноцветные шарики на любой вкус. И вафельный стаканчик рюмочкой. Клади сколько хочешь. Особенно шли ваниль и шоколад. И вот про это чудо рассказываешь в Союзе, у всех слюнки текут.
Но и у нас был достойный ответ – «эскимо» за 11коп, «пломбир» за 19, «Ленинградское» с орехами за 28. Где эти цены? Где этот восторг от жизни?

19. История №19 “Про 66-ой год”. В 1966 году для охраны школьников предпринимались серьезные меры. В автобусах, которые возили нас в интернат, на задних сидениях садилось пару автоматчиков. В интернате, сразу на входе, в медпункте, располагалось отделение солдат с рацией и пулеметом. В школе на чердаке еще одно отделение. Помню на дороге у Веспрема БТРы на перекрестке. Вертолеты летали. Болтали, что все это не зря, что кого-то там «накрыли». На полигоне мы видели заброшенное кладбище, где на табличках стояло «… - 1956». Что там было в 1956 году? Как бы узнать «без купюр»? Вот на дворе 2006 год, 50-летие. Может, узнаем?

20. История №20 “21 августа”. День рождения у меня 21 августа. И надо сказать, что дату эту в нашей стране знают. 21 августа 1968 года наши входили в Чехословакию. Разведбат встал в Братиславе. Когда оттуда пришла колонна, ну я, ученик 9-го класса, упросил отца взять с собой. В кузове грузовика, в солдатской форме, с калашом. По дороге нас обстреляли, и что такое колонна под обстрелом я хорошо запомнил, лежа за колесом ГАЗ-66. Это удивительно, но на спуск не нажал – не видел цели, хотя солдатики рядом лупили в белый свет. Все это тема отдельного разговора... Кстати, из класса нас побывало в Чехословакии, по-моему, двое. А 21 августа, уже 1991 года, я встречал Д.Р. у Белого Дома, в Москве. Но это тоже совсем другая история. А когда после бессонной ночи разбирал баррикаду для прохода прессы напротив подъезда №14, то провел журналистов Чехословакии, у которых не было аккредитации. «Есть должок», сказал, без подробностей...

21. История №21 “Как наши возвращались”.
В конце 1968-го года наш разведбат вернулся из Чехословакии. Говорят, сам Я. Кадар просил вернуть части в Венгрию. Въезжали в гарнизон колоннами, со знаменами и оркестром, как положено. Техника заруливала на плац, там митинг. Ну я с пацанами туда, залез в БТР, глаз в прицел, электрику включил, давай ручки башни крутить. Напротив у мадьяр высотка стояла, там на верхнем этаже на балконе белье сушилось. Навел, как сейчас помню, на трусы, на левую гашетку нажимаю – «щелк» в башне. Тут заглядывает в люк сержант и говорит, что на правой гашетке заряжено… До сих пор холодок в груди – а нажми я на правую гашетку? И вся жизнь пошла бы совершенно по другому сценарию…

22. История №22 “Про последний урок”. Последний звонок в школе помнят все. А я помню и последний урок. Была физика. Все ученики разодеты, у девчонок прически. А физик, чудак, старательно расписал всю доску формулами и схемами. Мы как на перемене увидели – ахнули. Может и спрашивать будет? «Прощайте кулоны и катоды», написал тогда Сашка А. на доске. А потом цветы, линейка во дворе – там у многих братья и сестры, речи, слезы. Счастливые родители – отмучались, как им казалось. Все с фотоаппаратами. И всем классом в «Видом-Парк», с гитарами. Солнце светило, ветерок свежий дул. Напелись, наприкалывались. Классная, Людмила, стала как родная. Экзамены еще впереди. Вся жизнь впереди.
Физик потом преподавал в школе в Тихвине, под Питером. И разбился вместе с женой, тоже нашим преподавателем английского, на автомобиле в новогоднюю ночь…
Народ, живите долго!

23. История №23 “Как в комсомол принимали”.
В комсомол нас принимали в музее боевой славы 254-ой МСД, в Секешвехерваре. На стенах висели плакаты и схемы «боевого пути». Фотографии Героев и разные личные вещи за витринами. Знамена в углу. Длинный стол. За ним преподаватели и какие-то военные. Отдельно комсомольские билеты в рядок. И мы стоим в линейке. А напротив меня, как сейчас помню, пулемет «Максим» и пушка «45-ка». Ствол прямо на меня. Состояние такое торжественно-возбужденное. Потом куда-то шли все. И запись в комсомольском билете о месте приема была на зависть – «ЮГВ, политотдел дивизии…».
Интересно, где она, дивизия, сейчас? А ведь как-то в Лубнах, под Полтавой, ходил на кабанчика вместе с комдивом, который эту дивизию выводил. Да не спросил.

24. История №24 “ Про сгущенку”. Сгущенка в интернате – это отдельная тема. Выдавали ее родителям в пайках, и каждый привозил с собой в интернат по несколько банок. И по одной выкладывали в тумбочку, а остальные оставались в чемодане под кроватью. А потом делаешь дырочку побольше с одной стороны, поменьше с противоположной. И вечером…, после отбоя…, с сухариками…, которые сами и сушили на батареях, все как один… И такое чмоканье стояло… К концу недели запасы истощались и сгущенка становилась, как бы сейчас сказали, валютой. Стащить у кого-нибудь сгущенку считалось самым тяжким преступлением и жестоко каралось.
Поразительно, но ничего - ни оформление, ни дизайн этих узнаваемых синих баночек с тех пор совсем не изменились. А сгущенка и поныне остается моим “слабым местом”.

25. История №25 “ Про ножички в дверь”. Как-то вдруг все увлеклись метанием ножичков в дверь. Попробовали – получились. Ну и пошло. Целый турнир организовали. Закончилось все так же быстро – истыканную дверь скоро обнаружили. Заменяли – о ужас – за счет учеников. А это означало тяжелые разговоры с родителями….
Но метание как тема в голове засело крепко. Мой личный рекорд – топориком утку, в лет.

26. История №26 “ Про ночные развлечения”. По ночам в интернате тянуло на подвиги. Вымазать соседнюю палату безобидной зубной пастой или даже гуталином подвигом не считалось – обычное дело. Вынести кого-нибудь с кроватью в коридор или в умывальник тоже. Даже пройти мимо учительского блока и вылезти на крышу было нетрудно. А вот пробраться на другой этаж к девчонкам с той же пастой уже было подвигом. Для этого надо было дважды пройти мимо дежурного воспитателя. А для этого надо было, как минимум, убедиться, что она спит. Целые операции разрабатывались. Удивительно, но девчонки к нам тоже прорывались. Но и контрмеры принимали. Особенно хорошо получалось смотреть, затаясь, как по ночи к нам кто-то крадется. Подпустить их к себе поближе, и из рогатки…, да мокрой скатанной бумажкой…, да по голым ногам… А в след подушкой… От криков, топота и грохота просыпалось пол этажа. Зато какой восторг!
Традиции эти, с пастой, передаются из поколения в поколение.

27. История №27 “Про замок любви“.
Каждый класс школы ездил на экскурсию в «Замок Бори» – замок любви. Одна из достопримечательностей Секеша, да и всей Венгрии. Утверждается, что замок этот построил один человек (!!!) в честь своей возлюбленной. Небольшой такой замок, но очень красивый. И все в нем есть, что замку положено – высокие стены, бойницы, башни, ров, камины, залы, внутренний дворик с фигурами королей Венгрии. Во время жестоких боев за Секеш, когда город переходил из рук в руки, и наши, и немцы замок берегли – так, пару мин (из стены торчали) не в счет. Великая сила любви! Посреди высокого зала на цепях висел меч, под которым горел огонь. Рассказывали, что на этом месте погиб наш солдат, когда немецкого корректировщика с башни снимали.
Женщина та выходила к посетителям. Красивой, помню, она мне не показалась. Молодой еще был…

28. История №28 “Про кино“.
Когда стали постарше, начали мы в кино в город к мадьярам ходить. Особенно нравились фильмы про йндейцев с Гойко Митичем. И удивлялись, что он по-русски в Союзе совсем другим голосом говорит. Военные фильмы из Голливуда сильно отличались от наших. У нас немцев совсем по-другому показывали. Ну и «клубничку» смотрели, этого в Союзе вообще не было. «Воробей тоже птичка», был один такой. А еще перед фильмами крутили хронику, разную. Хорошо помню, тогда сразу три наших «Союза» в космосе стыковались. Переговоры космонавтов фоном шли, ну и характерное «…ец» отметило стыковку. А через пару дней звук затерли.Теперь никого ничем не удивишь. Но к разным точкам зрения на происходящее в мире мы начали привыкать уже тогда. Очень полезно оказалось.

29. История №29 “Про услуги“.
Жизнь в гарнизоне в Секеше шла своим чередом, и старшеклассники играли в ней не последнюю роль. Свободный и бесконтрольный вход-выход имели свои преимущества. Сколько и кому денег мы поменяли в банках с рублей на форинты вспомнить и сосчитать невозможно. 1 рубль тогда был равен 12 форинтам. Показывали молодым лейтенантам городскую жизнь. Их больше интересовала ночная. Помогали офицерам пристроить мадьярам часы, «транзисторы» и всякую электрику. Другая тема – отношения с солдатами. Переводных картинок, карт с девицами, сигарет, алкоголя разного перетаскали из города в школьных портфелях немерено. Зато взамен мы были «своими» в казармах, на стрельбище, в спортзале и на учениях. Патронов разных – да сколько хочешь. «Парковый день», когда все обслуживали боевую технику, особенно нравился. Целый день можно было лазить по всяким там железкам. Техника стояла с боекомплектом. Но, бывало, что и гоняли.
С одним из бывших солдат переписываюсь изредка и по сей день.

30. История №30 “Про дежурный тягач“. На площадке в Секеше, в разведбате, откуда ходил автобус в школу, всегда рядом стоял «Дежурный тягач». Обычно это был танк ПТ-76, иногда БТР или БРДМ. Механик-солдат дремал на КТП. Притягивали они нас со страшной силой. После школы все неслись сразу домой, а вот по утрам… Придешь пораньше, договоришься с механиком (в счет будущих услуг), и в люк. И давай ручки крутить. Любили приемник слушать, всеволновый. Ничего оттуда не перли, чтобы солдат не подводить. По номеру на башне танка я и узнал, что наши в 68-м в Братиславе стоят, когда по телику репортаж оттуда показали. Кстати, уже через год, когда в танке протирали боекомплект, нашли в снарядах сплющенную пулю. Видимо кто-то в люк сверху, с крыши, выстрелил.
Повезло всем...

31. История №31 “Как от автобуса отлучили“.
В школу в Секеше нас возили на автобусе. Зеленый такой ГАЗ, дверь спереди водитель рукой открывал через длинный рычаг. Автобусы, из других городков, стояли в ряд у школы. Наш уходил в городок после каждого урока. Никого специально не ждали. Зато по утрам все в него набивались, и чтобы сесть, надо было прийти пораньше. Сидели, байки травили. Однажды, на «слабо», без ключа, я это автобус завел. И сделал пару кругов, с учениками, по площадке. На беду увидел это «Дежурный по части». Наказали меня примерно – отлучили от автобуса на целую четверть. Ходил пешком в школу и обратно. Четверть была 4-ая, кругом весна.
И так мне пешком ходить через город понравилось, что на следующий год я на автобусе уже совсем редко ездил.

32. История №32 “Как с мадьярами дружил“.
Дорога от гарнизона в Секеше до школы занимала пешком минут 15, не больше. Надо было пройти прямыми улочками два квартала. Каждый день, в одно и тоже время. И каждый раз в окне небольшого дома мне кивали головой пару молодых мадьяр. Так и познакомился с их компанией. Они учились в техникуме VIDEOTON и снимали комнату. Стал к ним заглядывать. В кино вместе ходили, вечеринки устраивали с танцами, в карчме сидели. Потом меня засекли в компании с симпатичной венгеркой и по школе разговоры пошли… Общались на смеси русского и английского – того, что они и мы в школе проходили. Спорили о чем-то. Разные они все были. Шандор серьезный, Чучу – тот бабник. Помню, подарил кому-то пулеметную ленту в качестве ремня к джинсам, так восторгу не было предела. Хозяин дома все про войну вспоминал, как один наш майор его чуть не пристрелил по пьянке. Наверное, все это вместе и называлось «совьет-мадьяр баратшаг»…
В 95-м году я этого дома не увидел – снесли. Интересно, где ребята сейчас, чем занимаются? И где эта красавица Вероника, с длинными черными волосами?...

33. История №33. “Про рогатки“.
В магазине моделизма в Секеше продавалась масса удивительных по тем временам для нас вещей – бумажные и пластмассовые наборы самолетов, танков, ракет, кораблей, даже подводных лодок. А к ним клей, моторчики разные, резинки. Вот это специальная авиамоторная резина – ну очень прочная - и шла в интернате на изготовление простеньких таких рогаток. Две петельки на концах, и надеваешь на пальцы. Стреляли гуманными снарядами – туго скатанной и перегнутой бумагой. Были и не гуманные – из проволоки, но это по воробьям. И начинались горячие войны – палата на палату, с баррикадами из кроватей и подушек. Особенно было весело, когда палаты располагались друг напротив друга через коридор. «Линию фронта» тут все пересекали ползком. Стреляли, пока пережатые пальцы не посинеют. Тогда начинали с другой руки. А вот в школе тема не пошла – не хватало массовости…

34. История №34 “Про подушки“.
Кто не дрался подушками, у того не было счастливого детства. Настолько это в интернате было обычно, что даже вспомнить нечего. Разве что иногда подушки вылетали в открытое окно и за ними приходилось бегать на улицу, а то и снимать с дерева. Как-то Вовка П. выставил руку с ножичком (тем самым, что в дверь бросали), ну и у кого нервы крепче – заедут ему подушкой или нет. Оба оказались последовательными и пух собирали всей палатой два дня. Не было тогда синтетических наполнителей…

35. История №35 “Про приемник“.
Достался нам однажды в подарок списанный старый армейский всеволновый приемник. Там были все мыслимые и немыслимые диапазоны. Восстановить его тоже не составило большого труда, благо в радиороте были свои люди. С аккумуляторами, правда, пришлось помучаться. И началась у нас в палате, в интернате, сплошная радиофикация. К каждой кровати скрытно провели наушники. Антенну - кусок проволоки - под потолок. И после отбоя по ночам, по графику, приемник перемещался под кроватью от одного к другому. Один крутил ручки, остальные слушали. И чего мы только не слушали! Вот тогда и состоялось знакомство с Биттлз и всем остальным музыкальным миром. Но кто-то нас сдал. И из опасения, что будем слушать не только музыку, но и «голоса», матчасть отобрали. Сейчас бы любые деньги отдал за такой приемник, но ничего похожего больше не видел.

36. История №36 “Альба-Регия“.
В Секеше на ту пору было снято пару венгерских фильмов, которые шли в Союзе в прокате - «Альба-Регия» и «За закрытыми окнами». Места съёмок пользовались у нас повышенной популярностью. Первый – драма про войну. Сюжета уж не помню, но были там разведчики, радистку наша Самойлова играла. Фильм был очень популярен. Секеш даже иногда Альба-Регией называют. Гостиница с таким названием в городе стояла. Еще в кадрах была большая деревянная дверь с кованым кольцом посередине. К ней вела узкая каменная лестница между двух домов. Почему-то здесь, по дороге на рынок, мы всегда ходили, и показывали дверь новеньким. Второй фильм, наоборот, был современный - про шпионов и диверсантов, которые штурмовали алюминиевый завод, (куда нас, кстати, возили на экскурсию). Но особнячок, «за закрытыми окнами» которого развивались события, всегда отмечали вниманием, когда приходили мимо.
Великая сила искусства…

37. История №37 “Про книгу почета школы“.
Наверное, в каждой школе была своя «Книга почета». Была она и у нас. Лежала на стенде, под стеклом, на втором этаже напротив буфета. Рядом стояло знамя, висели какие-то вымпелы и грамоты. Попасть в книгу было высокой наградой – тут тебе и учеба, и поведение, и участие там-сям. Смотрел я эту книгу один раз, и фотографии учеников в ней были мне по большей части совершенно незнакомы. От нашего класса попали в книгу двое – я, да наша будущая медалистка, Надежда М. И через пару-тройку лет, уверен, также разглядывали наши фото уже другие ученики. Интересно, сохранились знамя и книга в каких-нибудь архивах или нет? Они могли бы быть центральным экспонатом клуба выпускников школы.
А вообще существует музей ЮГВ? Кто-нибудь слышал?

38. История №38 “Ряд 15 место 2“.
Вплотную к интернату примыкал «Дом офицеров» гарнизона. На первом этаже была касса и коридоры с кабинетами, на втором помню гарнизонную библиотеку и буфет, а на верхнем, 3-м этаже, был актовый зал, он же кинотеатр. С некоторых пор облюбовала наша компания 15-й ряд. Где-то в середине зала на левом краю, у окна. И у каждого было свое место. Сидели там и на школьных собраниях, и на фильмах. (На выпускном, как ни странно, тоже точно на этом месте сидели за столами). Потом туда уже никто не садился, даже когда зал был полон. Дошло до того, что и кассирша билеты на эти места никому, кроме нас, не продавала. У меня было место 2. Слева, на 1-ом, сидел Толик Б., справа, на 3-м, Вовка П. Дальше Сашка А., потом Серёга Я.
Вот бы сейчас снова всем сесть на свои места, с 1 по 12.…

39. История №39 “Дорога в интернат“.
Из гарнизона в Папе возили нас в интернат и обратно на армейском зеленом автобусе. Была у него в номере цифра 69. Выезжали из Папы в 6 утра, каждый с чемоданчиком, дремали. Главное было проскочить большие холмы, где всегда стоял плотный туман. Потом выскакивали на серьезную трассу, где на перекрестке была большая березовая роща. Потом Вэспрем и жутковатый «чертов мост». Потом Хаймашкер с вышками нашего полигона, потом Варпалота с парящими градирнями, а там и Секеш. Завтрак, и на уроки в школу. В субботу, после уроков, в обратную сторону. Настроение сразу поднималось, когда в куче автобусов у интерната видели свой «69-ый». Быстро собирались, грузили коробку с сухим пайком, и домой. Домой дорога казалась существенно короче. И когда справа показывалась водяная мельница на узенькой речушке, все дружно собирались на выход. И так два года.

40. История №40 “Папа-Мама“.
В папском гарнизоне делать было совершенно нечего. Сам город далеко, до него надо добираться на автобусе. Развлечений - разве что кино в клубе или в солдатской столовой. Выручало стрельбище, которое находилось сразу за забором. Там и проводили выходные. Увлекались изготовлением и запуском бумажных змеев с хвостом из мочалки. Удачей было поучаствовать в стрельбах вместе с солдатами. И уж совсем везло, когда из Союза приходила новая партия автоматов, которые специальная команда пристреливала. Солдатам процедура быстро надоедала и они с удовольствием поручали это дело нам. Патронов тогда никто не считал, автоматы – бери любой. Ну тут мы, после пристрелки, и отводили душу, после чего пару дней ничего не слышали, а синяки на плече проходили только к следующим выходным. Вот тогда я и прикипел к оружию. Обычная жизнь обычных пацанов в военном городке. И все искали на карте город с названием Мама.
Нашли у нас в Сибири.

41. История №41 “Про свинец“.
Одно время пошла у нас в Папе мода из свинца всякие безделушки выплавлять. Но вот где взять свинец? Аккумуляторы ненужные в мастерских пошли в ход в первую очередь. Потом родилась идея выплавлять свинец из пуль, которые собирали на стрельбище. Бросаешь пули в банку из под консервов, ставишь банку на газ, и пинцетом достаешь оттуда пустые оболочки. Не помню, как такое случилось, но пропустил я однажды разрывную пульку, ну она в банке и рванула. Переполох был сильный – думали, газ взорвался. Больше свинец из пуль не добывали. Отделался я легко. В основном весь свинец попал на одежду, и потом эту корочку легко сняли. Но пару капель попали на тело, и отметины эти на руке и ноге не дадут забыть Папский гарнизон.

42. История №42 "Про ЦИК и его членов".
В 10-м классе как-то однажды наши курящие товарищи перешли на партийный язык. Выйти покурить у них звучало как "пойти на заседание ЦИК". Чего уж они привязались к истории становления нашего государства советского я не помню, потому что к курящим не относился, но дальше - больше. Разделились на фракции "большевиков" и "меньшевиков". Потом, естественно, каждый получил персональное имя. Были у них свои зиновьевы и каменевы, троцкие и дзержинские… Тема получила продолжение, когда на сочинениях начали вставлять несуществующие цитаты от "Клары Цеткин" и "Розы Люксембург". И смех и грех - никого на этом не поймали. Поди проверь. Помогло ли это закреплению истории КПСС не знаю, но клички живы и поныне.
Феликс Эдмундович живет в Москве, мы с ним периодически пивко по пятницам попиваем…

43. История №43 "Про проводы".
Традиционно, где-то в октябре-ноябре, шла замена офицерского состава в гарнизонах ЮГВ. Соответственно, в школу приезжали "новенькие" и уезжали "старенькие" ученики. С годами выработался даже некий ритуал. Покупали бутылку "Шэри Брэнди" и шли вечером в "Видом-парк". Запивали на месте водичкой "с газом" из чудесного источника, прямо перед парком, оформленного как положено - каменная стена, из нее труба. Стакан тоже был настоящий, стеклянный, граненый - других в интернате не было. Обещали помнить друг друга вечно.
Большинство исчезали навсегда, с другими потом долго переписывались. С некоторыми до сих пор.

44. История №44 "Про Чоп".
Мимо станции Чоп по дороге в ЮГВ было не проехать. Не помню, чтобы кто-то летал тогда самолетом. Возвращались большинство летом к началу занятий, и уже на вокзале в Москве встречались знакомые. Очень красиво было в Карпатах, я с верхней полки не слезал часами, все смотрел в окно. Считал туннели. Потом в Чопе вокзальная суета, декларации, пересадка. И всякие чудеса - как-то пришлось сварить всю решетку яиц, которую бабушка в деревне сунула в дорогу. Позже стали ездить без пересадки - пограничники ходили по вагонам. Сами вагоны поднимали, и им меняли колеса - в Европе другая колея. Потом поезд отходил от перрона, направо уходила ветка в Чехословакию, а нам прямо на мост через Тиссу. И летели из открытых окон в реку пригоршни монет, чтобы вернуться. Только звон стоял. И провожали взглядом свой берег. Когда ехали в обратную сторону, домой, то тоже бросали. Но на душе было заметно веселей.
По этому мосту я проехал 12 раз…

45. История №45 “Про Зарницу“.
Каждый год по весне, в марте, школа проводила военно-спортивную игру «Зарница». Все классы, начиная, по-моему, с 5-го, на целый день выезжали армейской колонной на полигон в Пакозд – это километров 10 от Секеша. Делились на «Северных» и «Южных», нашивали бумажные квадраты на спину рубашки, и вперед, брать чужую высоту со знаменем. Сорвали бумагу – значит «убит». Соревнования разные устраивались, по азимуту бегали. За всем следили офицеры-посредники. В роли организаторов и пиротехников выступал обычно наш разведбат, поэтому недостатка у нашей команды в ракетницах, дымовых шашках, холостых патронах и проч. и проч. не возникало – всех давили своей «огневой мощью». Плюс информация о месторасположении и передвижениях «противника». Потом обед из полевых кухонь. И воспоминаний – на целый год.
Не удивительно, что большинство выпускников дружно шли после школы в военные училища…

46. История №45 “Про стрельбы“.
Так получилось, что класса с 9-го повадился я ездить с отцом на все стрельбы роты. Очень нравились ночные, когда сквозь ночь летели огоньками трассеры. Сначала медленно вдаль, а потом резко вверх, после рикошета. Совсем комфортно было стрелять из БТР, сидя в башне. Только металлический перестук над головой и характерный запах пороха. Полный экстрим – это когда из гранатомета. Сильная штука. И совсем отдельная тема – это снайперская винтовка. А к лету часть уходила в лагеря, и я ездил туда, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Вождение техники, пристрелка прицелов. Ночевал в палатке, ел в столовой, не вылезал из спортгородка, мылся в специальной такой машине – бане на колесах. Вечером в поход за дикой черешней, а потом кино под открытым небом.
И был вполне счастлив.

47. История №45 “Про НВП“.
Начальную военную подготовку у нас преподавал большой чудак, Иннокентий. Маленький такой, худенький, с большой фуражкой. В своем портфеле – показал мне по секрету - таскал самодельный коротенький автомат, который дорабатывал на дому, и на который мечтал получить патент. Говорил, что у него круче, чем у Калашникова. По вечерам Иннокентий заходил в буфет в Доме офицеров и изрядно напивался. Оружие на НВП брали у нас в разведбате, и частенько я тащил по утрам в школу на плече через город автомат, гранатомет, пулемет. А рядом с портфельчиком, галстук на плече, семенил Иннокентий. После уроков обратно. Представляю, какими глазами смотрели на это мадьяры. Зато у меня по НВП всегда было 5 баллов.

48. История №48 “Про зиму“.
Зима в Венгрии всегда была так себе, может поэтому все зимние виды спорта как-то пролетели мимо. Ни тебе санок, лыж, коньков. Точно запомнилось, как числа 30 декабря я ехал на велосипеде, вокруг никакого намека на снег, и думал «А вот в Союзе в это время…». Но иногда что-то случалось, и морозы со снегом были. Самая крутая зима приключилась с 69-го на 70-ый год. Снегом завалило, кажется, всю страну. Метель была такая, что крыш домов не видно. На улицах ни души. И так неделю. Нам в радость, все продолжали ходить в школу, на переменах снежки. На дорогах только наша инженерная техника работала, танки машины таскали (за деньги). В амфибиях по 3 легковушки помещалось. Как-то доехал до школы на БТРе, солдат говорил, что «вчера переехал авто, не заметил под сугробом». В пути застряли поезда, и народ на вокзале кормили - поили (бесплатно). А потом выглянуло солнце - такого сказочного Секеша я больше ни разу не видел!. И засверкал на солнце снег. А к вечеру все покрылось сажей и коричневым налетом, что летело из труб. Болтали, что весной мадьяры выставили нам счет за поврежденные посевы. А мы считали, что страну выручали…

49. История №49 “Как в снежки играли“.
Когда зимой вдруг выпадал снег, радости нашей не было предела. В школьном дворе на переменках катали «снежную бабу». Ну и, разумеется, кидались снежками. На беду, прямо напротив нас, через дорогу, за невысоким заборчиком, была венгерская гимназия. И если вдруг оттуда что-то прилетало, то вся школа перелезала через этот забор и дружно «шла в наступление». Не успокаивались до тех пор, пока последнего гимназиста не загоняли за дверь. Сражения были отчаянные, гонялись друг за другом по всей школьной площадке и по улицам. Проиграть в этом «национальном виде спорта» казалось верхом унижения…

50. История №50 “Дружба - Баратшаг“. В старших классах уже стали мы устраивать совместные вечера со сверстниками из гимназии, что стояла прямо напротив школы. «Огоньки», как тогда модно было. С чаем и танцами. Играл наш солдатский ансамбль из разведбата. Иногда инструменты в руки брали сами ребята. Получалось весело. Между делом изучали иностранные языки «методом погружения». После таких встреч у нас возрастал словарный запас венгерских слов, а у них, соответственно, русских. И был обоюдный всплеск интереса к английскому. Потом стали друг друга в городе узнавать, потом свидания с девушками пошли…
Не могу поверить, что для них мы были «оккупантами»…

51. История №51 “Про поле-пороховушку“.
На въезде в Секеш - со стороны Варпалота - рядом с прудом, было большое поле, прозванное «пороховушкой». Говорят, что во время войны у немцев был тут большой склад боеприпасов, который наши разбомбили. Иначе не объяснить, почему на этом поле, даже если специально не искать, там и тут встречались кусочки артиллерийского пороха. Ну и бегали мы из интерната эти «макароны» собирать. Весной они вообще на поверхности лежали, а вот осенью в кукурузе не сразу найдешь. А потом нарезали их небольшими кусочками, заворачивали в фольгу от конфеты, и «ракета» готова. Летали такие ракеты здорово, но совершенно по непредсказуемым траекториям и попадали куда попало. Наверно, поэтому ракетостроение у нас как-то быстро заглохло.

52. История №52 “Про боди-билдинг“.
Наверное, классе в 7-ом модно стало «качаться», как бы сейчас сказали. Гантели, штанга, стали непременными атрибутами в интернате. Так до сих пор и не пойму – кому это (рельефные мышцы) было даны от природы, а кому – тяжелыми тренировками? Я купил специальную книжку, и в свободное время, найдя укромное место на чердаке школы, бегал туда заниматься с завидной регулярностью. Как потом оказалось, не я один. А уже в Секеше, в гарнизоне, с этим делом стало проще – иди к казармам в спортгородок и возись с железом сколько влезет. Нехитрые такие снаряды из гирь и траков от танковых гусениц. Перекладина, турник, кольца, канат, и специальная высотная штука с лестницами, шестом, канатом и перилами. И никаких тебе тусовок и дискотек.
Интересно, нашим детям сейчас это нужно?

53. История №53 “Про тир“.
В 10-м классе с подачи нашего военрука и молчаливого согласия директорши, мы оборудовали на чердаке школы небольшой, метров на 15, тир для стрельбы из воздушки. Убирали грязь и хлам несколько дней. Очень хорошо помню выражение лица нашего географа, когда я притащил в учительскую противотанковую мину с чердака. Я-то видел, что она учебная… А потом начали устраивать там всякие соревнования. С пульками был дефицит, и пришлось договариваться с начальником склада в части. Потом был дефицит мишеней. Из школьных грамот после всех переездов осталось у меня буквально две, и обе за 1-е место за стрельбу в том самом тире. Личная – за «49 из 50» и командная, нашего «10Б».
Интересно, сохранился ли тир после нас?
И вот уже сын в пионерском лагере получил свою первую школьную грамоту за стрельбу. Приятно, черт возьми….

54. История №54 “ Про ракетницу“.
На последней «Зарнице», ползая по кустам, нашел я на полигоне в Пакозде старую немецкую ракетницу. На удивление целую и совсем не ржавую. Заряжалась она как охотничье ружье, переламываясь пополам. Буквально за пару дней переделали мы ее в мелкашечный пистолетик и потянуло нас на подвиги. Наверное, месяц гонялись вечерами за дикими кошками в подвале на продовольственном складе. С патрончиками был большой дефицит, и тут опять выручала дружба. Как-то однажды даже притащили пистолетик в школу, и на большой перемене решили стрельнуть. Нарисовали на классной доске большие круги, отошли за последнюю парту, всех из класса выставили. Пальнули пару раз. Из девчонок напросилась Наташка Ч. Ну она, зажмурившись, тоже стрельнула. Попала не в доску, а в печную трубу в углу класса. Навылет. Долго потом, водя мелом по доске, натыкались мы на эти свои дырочки, Избавились мы от него тоже быстро – выкинули в карьер на пустыре за станцией.

55. История №55 “Про Эхо войны“.
Болтали, что в Доме офицеров, примыкающем вплотную к интернату, во время войны было гестапо. Во всяком случае, в подвале, где была фотолаборатория и куда мы периодически бегали проявлять пленки и печатать фотографии, были тяжелые металлические двери с глазком. Если без света, то вообще жутковато. Сам подвал тоже закрывался наглухо, как бомбоубежище. А с обратной от крыльца стороны было большое пустое место, где однажды собрались мы сделать волейбольную площадку. Стали копать ямы для столбов и наткнулись на кости. Все снова закопали и больше к этой теме не возвращались.

56. История №56 “Про непонятное“.
Вот до сих пор не пойму, как нам удавалось определять в городе, в толпе, наших соотечественников. Я говорю про совершенно незнакомых людей, тех же туристов. Что-то тебе подсказывало, что вот там, метров за 200, на другой стороне улицы, идут пару наших. И точно. Не слыша голосов. Даже со спины. Можно было спорить на что угодно. Чувство это появилось где-то на 4-м году жизни в ЮГВ и потом только обострялось.
У вас такое было?

57. История №57 “Как учили языки“.
Класс наш был, в смысле изучения иностранных языков, поделен на английскую (большую) и немецкую (меньшую) половины. Наверное, все было как у всех – учебники, какие-то тексты из книжек, переводы из газеты “Moscow News”. Почему-то запомнились эти переводы тем, что сдавали их всегда вечером, после уроков. Если текст был большой, то деваться было некуда, и шли в гости к молодым лейтенантам из переводчиков. А уж те переводили «в счет будущих услуг». Лейтенант Башкирцев, как сейчас помню. А немецкий мне запомнился одним дурацким стишком, который учил мой приятель Вовка П. на уроке труда, в подвале школы, вытачивая напильником молоток, и повторяя в такт – «Майн бру-дер ист айн трак-то-рист унд ун-зе-рем кол-хоз….». Навсегда запомнил….

58. История №58 “Про каштаны и орехи“.
Наверное, каштаны и орехи грецкие помнят все, кто жил в Венгрии. По каштанам очень здорово было лазать, а потом прятаться в мощной кроне и смотреть оттуда на жизнь. Не думал, что каштаны можно жарить и есть, пока не увидел потом в Париже. А еще в каштанах гнездились горлицы – такой европейский серенький голубь с черным ободком на шее. Горлицы слега «ухали» под окнами по утрам и вечерам, особенно весной. Не наши соловьи, конечно, но все равно волнительно. А за грецкими орехами всегда ездили на велосипедах на стрельбище в Пакозд, где их росло великое множество. Пару раз было, что проезжали, минуя оцепление, в день стрельб, и попадали под натуральный обстрел. От фонтанчиков пуль в дорожной пыли мы мигом слетали в канаву и ждали, когда это закончится. И еще - жутко было чувствовать всем телом, как в ствол, за которым ты спрятался, ударяет тяжелая пуля...

59. История №59 “Как в Киев ездили“.
В 10-м классе, на зимние каникулы, большая группа учеников из школы ездила в Киев, на экскурсию. Жили в какой-то школе на ул.Червонармейской. В соседнем помещении жила группа из Москвы. Зима тогда, 69/70 года выдалась на редкость снежная и холодная. Замело и Венгрию, и Украину. Мерзли мы в этой пустой школе ужасно. Грелись на экскурсиях – Лавра, пещеры, театры. Обедали в ресторане «Метро» над какой-то станцией метрополитена в центре. Тогда еще только появилась «Восточная песня» Ободзинского. Крутили её по радио день и ночь, не выучить слова было невозможно. А потом я ездил «в самоволку» на метро на другой берег, смотреть в кинотеатре новый фильм - «Гений дзюдо». Больше в Киеве не был. Таким он мне и запомнился - весь в сугробах, и жуткая холодина.

60. История №60 “Про праздники“.
Особенно запомнились праздники те, что с парадом. Было это обычно на 9-е Мая. Все заранее собирались в Секеше на мемориальном кладбище, что за гарнизоном, на полпути к вокзалу. Могил было много, на большинстве стояли имена, но было с десяток и «безымянных солдат». Ставили караул –венгерский солдат, наш солдат, их полицейский, потом от рабочей милиции с ППШ. Ученики из школы тоже стояли. Выстраивались коробками роты. Говорили речи, потом парад. Наши ходили лучше всех. Так никто в мире шаг не чеканит, это точно. И еще было 4 апреля –День освобождения Венгрии от фашистов. Яркое Солнце, свежая зелень травы, красные тюльпаны на клумбах, девчонки в ослепительно белых фартуках…

61. История №61 “В Союз и обратно “.
Когда ехали на каникулы в Союз, то накупали всякой всячины – жвачку, карты с девицами, джинсы, шариковые ручки (тогда они только пошли), переводные картинки с автомобилями, марки, ножики с костяной ручкой, глянцевые журналы… Всего и не упомнишь. Покупалось это все по выходным на рынке или «Под Куполом» - в маленьком магазинчике в костеле. А еще везли пустые гильзы и прочую армейскую экзотику. В Союзе этому богатству не было цены. Как и нашим рассказам про тамошнюю жизнь, про халасли и паприку. Родители везли свои подарки – обувь, ковры… В обратную сторону в чемоданах лежали наручные часы, «транзисторы», электротехника и фотоаппараты «Зенит»…

62. История №62 “Про дом“.
Дом наш в Секеше был трехэтажный, с плоской крышей, куда можно было залезать в любое время дня и ночи. Весной там обычно загорали. По ночам мы смотрели на звезды и искали созвездия. Длинный общий коридор, общие умывальник и туалеты. Квартиры большинство двухкомнатные, отапливались печками. За легкой перегородкой кухня. У каждой квартиры ящик для топлива –брикеты угля или торфа. А под домом был большой подвал, куда вела широкая лестница. В мою обязанность входило таскать из подвала уголь в ведрах. А еще в подвале была столярная мастерская и всегда пахло стружкой. Здесь в 68-м колотили гробы для «груза 200»… Я зашел в свой дом и свою квартиру в 95-м году – на удивление все было цело – двери и полы, стекла, рамы и кухонные перегородки. Только все стало каким-то маленьким…
Сейчас на этом месте супермаркет…

63. История №63 “Про историю Венгрии“
На самом деле толком-то историю Венгрии мы не знали, о чем я всегда жалел. В школе не проходили, не было такой программы. Вроде бы пришел этот народ с нашего Южного Урала больше 1100 лет назад (солдаты-башкиры говорили, что кое-что понимают в мадьярской речи). Были какие-то фрагменты - раскопки в Секеше, в Сомбатхее – из ниоткуда в никуда идет вымощенная здоровыми булыжниками древняя римская дорога… Целостной картины из них не складывалось. История с римлян начинается. Потом пришли гунны. Потом пришли мадьяры с королем Арпадом. Татаро-монголы тут тоже были…
Жизнь подогрела интерес к стране, но так до сих пор и не сподобился ничего прочитать. Жаль. Очень хочется вернуться в эту страну туристом, и неспеша посмотреть на нее уже совсем другими глазами. И сказать спасибо за те 5 лет жизни, которые, наверное, по большому счету предопределили многое остальное. И увидеть то, чего раньше увидеть не получилось…

64. История №64 “Про древнерусскую тоску“.
С тех самых пор заметил я за собой одну странную особенность – на третий день после приезда ТУДА (заграницу), накатывает на меня некая «древнерусская тоска» – ни пить, ни есть…. Причем первый-второй день еще ничего, а вот именно вечером на третий…Выйдешь в ночь, сядешь на лавочку. Вокруг стриженый газон или гравийные дорожки, вода плещется… Звезды совсем не там, где у нас… Рядом красивые чистые машины в ряд. Тишина и покой. В общем, заграница. Одна мысль – за что НАС так? Мы же - каждый из нас – сдается мне, лучше, сильнее, умнее и благороднее каждого из них! Но когда нас много, почему все становится наоборот? Почему со страной вечный бардак? Почему ТАК живем мы, что хорошего видели родители, и какая судьба достанется детям…? Да у меня баня в деревне больше, чем у них магазин (например, Венеция) ! И вот эти люди учат нас жить? За что они нас так не любят? Да что они о нас знают!
С возрастом и количеством поездок ТУДА это не пропало. Беру бутылку и иду в номер… На следующий день вроде отпускает…

65. История №65 “Последняя“
Это история про то, как писались эти истории. Вдруг кто-нибудь захочет повторить это путь? Началось все с представления на форуме. А потом как прорвало… Удивительно, но почти все сюжеты вспомнились практически сразу, словно они лежали где-то в подсознании и только ждали этой минуты. Оставалось только расставить их в неком порядке. Стиль был задан ограничениями по числу символов в сообщении. Набрасывался первый – черновой – вариант. Потом с ним нужно было «переспать», Что-то исправлялось, а уже потом отправлялось. (Может быть, кстати, стоит просмотреть их все еще разок.) Каждую из историй можно, при желании, развернуть в целый рассказ, благо ты еще помнишь все детали. Сам читаешь – и вдруг накатывают звуки, голоса, даже запахи… В результате получилась некая одна большая история то ли о том времени, то ли о нас всех, может больше о себе... По крайней мере, такую картину мира видел я своими глазами. Нет в этих историях вымысла - все это реально БЫЛО. И где-то еще ходят по земле герои этих историй.

Как говорит мой знакомый доктор «Чем глубже склероз, тем ярче воспоминания». Наверное, поэтому подчас трудно вспомнить – А что же ты ел сегодня на обед? А вот что было в школьном коридоре много лет назад – да запросто! Кстати говоря – ровно 40 лет назад, осенью, приехали мы в ЮГВ....

Сергей Никешин